Это против правил. Его собственных правил, к которым не имеет отношения ни дядюшка, ни устав, ни Стена Послушания. Он мог бы написать целый трактат о том, как любить Вэй Усяня на протяжении многих лет, при этом сдерживая свои чувства и хранить их в тайне, по крайней мере для последнего. И дело совсем не в том, что Ванцзи отличный актер и мастер самообладания, просто Вэй Ин настолько далек от понимания и принятия его чувств, что… И этот понимающий, осознанный взгляд против всех возможных правил, и несмотря на долгие, долгие годы ожидания, Лань оказывается к этому совершенно не готов. Он не прочь продолжить играть роль отстраненного и порой равнодушного боевого товарища, который на деле позволит себя на куски разорвать ради человека, который стоит напротив. Стоит и смотрит, знает, теперь точно знает. И страшно становится как никогда. Этот взгляд пугает пуще смерти, потому что в смерти есть что-то определённое, а в этих глазах – нет.

Он боится отказа, боится, что больше не будет как прежде. Боится, что засмеют и выставят все глупой шуткой. А ведь это никогда не было шуткой и безразличным Ванцзи не был никогда. С первого взгляда влюбился и сам того не осознал. Его самого тогда не насторожила собственная реакция, пусть брат уже тогда читал его как открытую книгу. Слишком бурная реакция как для всегда сдержанного младшего. Мало ли других учеников ведут себя неподобающе, но только Вэй Ин разжигает в груди целую бурю негодования, пусть и не делает ничего предосудительного. И руки сами тянутся. Просто прикоснуться, дать затрещину или же связать хорошенько и посадить перед открытой книгой. Лань Чжань закрывает глаза на собственный интерес, но бледная кожа покрывается здоровым румянцем каждый раз, стоит мальчишке отвесить неуместный комплимент или же прокрутить в голове картинку со связыванием и книгами. И если раньше ему всегда удавалось сбежать от подобных мыслей и от самого Вэй Усяня, сейчас, все что он может себе позволить – неуверенный шаг назад. Будто его уже оттолкнули. И губы сжимаются в тонкую нить, и сказать абсолютно нечего. В свое оправдание. За то, что нарушил и без того хрупкий баланс.
***
Это против правил. Он сам принимал участие в составлении рабочего устава и вполне серьезно относится к пункту о нарушении рабочего графика. Правда сам Лань Чжань своим же правилам следует крайне редко и зачастую последним покидает офисное здание, задерживаясь на работе. И совершенно непонятно как вести себя с человеком, чей симпатичный зад вызывающе торчит из-под его рабочего стола. Он определенно точно встречался раньше с Вэй Ином, так, по слова словам брата, зовут их главного программиста. Да вот только Ванцзи не может припомнить где именно.

Почти каждый сотрудник этой фирмы считает второго директора Лань высокомерным, но то, что многие принимают за спесь на деле ни что иное, как сосредоточенность на работе и чрезмерная ответственность, а еще небольшая социопатия, если уж быть до конца откровенным. Но никогда прежде Ванцзи не хотелось оправдаться за свою холодность и отстраненность, а перед Усянем почему-то хочется, пусть он и видит его впервые, а это так, несмотря на странное внутренне замешательство. Ведь именно из-за него молодой программист вот уже который день подряд остается после работы для того, чтобы разобраться с его компьютером и настроить систему, что чертовски важно перед сдачей очередного проекта. И пусть парню хорошо заплатят за проделанную работу, да и сам он, вроде как, не выказывал какого-либо негодования в виду сложившихся обстоятельств, но Лань чувствует себя обязанным объясниться. Он и сам бы не поверил, если бы не обнаружил себя стоящим посреди собственного кабинета практически глубокой ночью. На протяжении нескольких дней молодому человеку удавалось держать себя в руках и взаперти, не лезть в офис, ведь он и так не сможет сделать ничего полезного без своего компьютера. А мешать и уж тем более смущать молодого специалиста совершенно не хотелось. Хотя, немного растрепанный и увлеченный своей работой программист не выглядит хоть сколько-то смущенным, даже когда выбирается из-под стола и сталкивается взглядом с начальством. Он выглядит скорее довольным, каким-то даже веселым и в голову Ванцзи приходят мысли о нарушении очередного правила о запрете распития алкогольных напитков во время рабочего процесса. Но, не пойман не вор, а обозначить свое присутствие следовало бы и раньше, а то что он, подкрался как вор или какой-то неумелый сталкер.

— Мгхм, — Лань Чжань прочищает горло и, возможно, надеется на то, что Вэй Усянь заговорит первым. Но тот будто видит его насквозь и молчит специально, заставляя Ванцзи все глубже проваливаться в пропасть неловкости. Провоцирует, издевается и в голове проносится «как обычно», пусть мужчине совершенно неоткуда знать как обычно бывает с Вэй Усянем. — Прошу прощения, я не хотел вам мешать. Просто хотел поинтересоваться как протекает работа и не нуждаетесь ли вы в помощи.

Лучше бы придумал отговорку о том, что забыла на столе какой-то важный документ. Все лучше, чем дать понять, что приперся проконтролировать процесс и плюс ко всему усомнился в способностях главного специалиста IT-департамента. Но Лань Чжань не привык щадить чьи-то чувства и осознание того, что ему не плевать что подумает о нем Вэй Ин стало для него чуть ли не откровением. Странный этот программист, что-то с ним явно не так.